Разведчик Рихард Зорге в 1941 году спас Москву

Хотя советский резидент в Токио Рихард Зорге и был разоблачён, его часто называют самым успешным разведчиком XX века. Если судить по длительности работы и ценности добытых им сведений, то так оно и есть.

В Советском Союзе имя Рихарда Зорге было не известно практически никому вплоть до выхода в начале 1960-х фильма французского режиссёра Ива Чампи «Кто вы, доктор Зорге?». Прежде чем решать, закупать ли картину для проката в СССР, её показали Хрущёву. Первый секретарь ленту одобрил, а заодно посетовал: жаль, мол, что персонаж – вымышленный. Ему разъяснили, что главный герой фильма фигура вполне реальная, однако в СССР засекреченная. Хрущёв тотчас распорядился прославить разведчика на всю страну, что и было исполнено. В 1964 году Рихарду Зорге посмертно присвоили звание Героя Советского Союза.

Будущий разведчик родился в 1895 году в Российской империи, а именно в посёлке Сабунчи Бакинской губернии. Его отец – немецкий инженер Густав Зорге – работал там на нефтяных промыслах Нобеля. Овдовев, 40-летний Густав женился на 22-летней дочери рабочего-железнодорожника Нине Кобелевой, которая и стала матерью Рихарда.

В конце столетия семейство Зорге переехало в Берлин. В Первую мировую Рихард отправился добровольцем на фронт, где был неоднократно ранен. Демобилизовался он уже совсем другим человеком и в 1919 году вступил в Коммунистическую партию Германии. Верность соответствующим идеалам он сохранит до своего последнего вздоха.

В 1924-м Зорге переехал в Москву, где получил советское гражданство и стал работать в отделе информации Коминтерна. Уже тогда проявились его незаурядные журналистские способности. Через пять лет Рихард поступил на службу в Разведывательное управление Штаба РККА. Тогдашний руководитель Разведупра Ян Берзин предложил Зорге отправиться в Шанхай. Так не успевший получить практически никакой специальной подготовки Рихард оказался советским резидентом в Китае.

С поставленными перед ним задачами (следить за деятельностью китайского правительства, выявлять военный потенциал страны, определять степень влияния США и Великобритании в регионе) Зорге справился блестяще. За два года своего пребывания в Шанхае он направил в центр около 600 донесений, 250 из которых легли на стол Сталина.

В феврале 1932 года Разведупр направил зарекомендовавшего себя Зорге на более ответственный участок – в Токио. Вплоть до октября 1941 года Рихард будет добросовестно работать в Японии на советскую военную разведку. Его оперативное имя на протяжении этого десятилетия было Рамзай.

Ещё в Шанхае Зорге сработался со своим соотечественником – радистом Максом Клаузеном – и его русской женой Анной. По настоянию Рамзая супружескую пару перевели на работу в Токио вместе с ним. В Шанхае же Рихард приобрёл свой основной информационный источник на будущие 10 лет – японского журналиста Ходзуми Одзаки.

В Японии Зорге должен был «следить за политикой Японии по отношению к СССР», «осуществлять тщательное наблюдение за реорганизацией и наращиванием японских сухопутных войск и авиационных частей, которые могут быть направлены против Советского Союза», «изучать японо-германские отношения». И вновь Зорге проявил себя как умный, скрупулёзный и необычайно деятельный профессионал. Группа его сторонников в Токио со временем стала насчитывать 35 человек. Источников же информации было 160, включая самого премьер-министра Японии Фумимаро Коноэ. С премьером сумел подружиться Одзаки, вскоре сделавшийся его советником. Сам того не подозревая, Коноэ годами снабжал советскую разведку самой секретной информацией. Другим высокопоставленным деятелем, с которым Зорге контактировал уже напрямую, стал немецкий посол в Японии Ойген Отт. Степень его доверия к Рихарду была такова, что даже после ареста разведчика Отт некоторое время продолжал верить в его невиновность.

Зорге обосновался в Токио в качестве специального корреспондента газеты «Франкфуртер цайтунг». В 1934 году Зорге стал членом токийского отделения НСДАП, а в 1938-м – пресс-секретарём немецкого посольства в Японии. Параллельно с исполнением всех своих обязанностей – тайных и явных – Рихард ухитрялся иметь многочисленных любовниц и регулярно участвовать в алкогольных кутежах. Вероятно, именно такой образ жизни и обеспечил Рамзаю надёжную легенду. Трудно было заподозрить подобного человека в сборе сведений для иностранного государства, причём даже не Германии, а СССР.

Зорге оказался одним из первых советских разведчиков, предупредивших Москву о неизбежности военного вторжения Германии в Советский Союз. И уж точно самым настойчивым из них в попытках убедить начальство в достоверности своих сообщений. Первая радиограмма о неизбежной войне с Германией была отправлена Рамзаем из Токио ещё 18 ноября 1940 года. В ней сообщалось, что приготовления гитлеровцев к нападению на Великобританию – фикция, истинной целью является Советский Союз. В декабре Зорге сообщил: «На германо-советской границе сосредоточено 80 немецких дивизий. Гитлер собирается оккупировать территорию Советского Союза по линии Харьков – Москва – Ленинград». С начала мая 1941 года Рамзай в подобных радиограммах стал всё более убеждённым и неотступным. Однако в Москве эти сведения не спешили воспринимать всерьёз. Тогдашний начальник военной разведки Филипп Голиков оставлял на донесениях Зорге комментарии вроде следующего: «В перечень сомнительных и дезинформационных сообщений Рамзая».

Аналогичным образом относился к работе Рамзая Сталин. Георгий Жуков вспоминал: перед самой войной Сталин говорил ему, что «один человек передаёт нам очень важные сведения о замыслах гитлеровского правительства. Однако на этот счёт у нас имеются некоторые сомнения. Мы им не доверяем, потому что, по нашим данным, он двойник».

22 июня 1941 года правота Зорге подтвердилась. Теперь в Москве к нему стали относиться по-другому. На его радиограммах начали появляться совсем другие резолюции, чем раньше: «Учитывая большие возможности источника и достоверность значительной части его предыдущих сообщений, данные сведения заслуживают доверия». Да и Сталин теперь регулярно осведомлялся у разведки: «А что пишет ваш немец из Токио?»

Первостепенной задачей Зорге отныне стало выяснение ближайших планов Японии относительно СССР. Информация о том, собираются ли гитлеровские союзники нападать на Советский Союз, была в первые месяцы Великой Отечественной жизненно важной для нашей страны. Зорге не подкачал и здесь. 14 сентября 1941 года он со всей уверенностью сообщил в Москву, что «японское правительство решило не выступать против СССР. Однако вооружённые силы будут оставлены в Маньчжурии. Военные действия могут быть начаты весной будущего года, если состоится поражение СССР».

Сразу после получения этой радиограммы Сталин дал указание перебросить с Дальнего Востока под Москву несколько дивизий, артиллерийские полки и танковые бригады. Эти войска томились там в ожидании нападения Японии, но, когда стало ясно, что та спасовала, они отправились спасать столицу. Не исключено, что без этой переброски гитлеровцы смогли бы ворваться в Москву.

Самая важная шифровка в деятельности Зорге оказалась последней, которую ему удалось отправить. В середине октября 1941 года Рамзай и основные члены его группы были арестованы японской контрразведкой. Зорге не стал отрицать, что работает на СССР, гордо уведомив следователей, что им двигали идеологические мотивы. Однако он отказался признать себя шпионом, заявив: «Смысл, который обычно вкладывается в слово «шпион», не имеет к нам никакого отношения. Шпионы таких стран, как Англия и США, пытаются выявить слабые места в политике, экономике и обороноспособности Японии и соответствующим образом их атаковать. Мы же, напротив, в процессе сбора информации в Японии совершенно не имели подобных намерений».

Японцы не нашли, что возразить, но всё же вынесли Зорге смертный приговор, равно как и его ключевому соратнику Ходзуми Одзаки. 7 ноября 1944 года оба они были повешены и похоронены во дворе тюрьмы. После войны одна из японских возлюбленных Зорге опознала его останки и перезахоронила их на кладбище Тама в Токио. Имя героя на могильной плите увековечено на русском, немецком и японском языках.