Гимн любви великого «воробышка»

«Мы дети нищеты, бедняги без гроша в кармане»

История ее жизни началась промозглой декабрьской ночью 1915 года. Великая певица Франции родилась прямо на парижской улице Бельвиль, под фонарем напротив дома семьдесят два. Подоспевшая «скорая» застала потерявшую сознание женщину, растерянного, но счастливого мужчину в солдатской форме и целую бригаду взволнованных полицейских, собственно, и принимавших роды. Мать вместе с новорожденной дочкой, завернутой в полицейский плащ, повезли в больницу.

С генами у маленькой Эдит было все в порядке: отец — уличный акробат Луи Гассион, на момент рождения дочери призывник действующей французской армии, дед — известный цирковой наездник, мать — певица Лина Марса – родилась в цирке и была прирожденной актрисой. Через несколько дней после рождения малышки отец отправился на фронт. А примерно месяц спустя у матери появились значительно «более важные дела, чем ребенок», и она, оставив дочь своим родителям, исчезла из ее жизни навсегда.

Последнее обстоятельство могло оказаться роковым. Если бы девочка осталась у бабки с дедом, спившихся цирковых артистов, навсегда, то мир, возможно, никогда не услышал бы «маленького француз­ского соловья». Но, слава богу, в конце 1917 года Луи Гассион получил отпуск и поехал повидать дочь. На ребенка было больно смотреть — необычайно тщедушное и грязное существо с огромной головой, вопившее пронзительно громким голосом. После этого посещения в Париж двинулся десант из Нормандии в составе матери потрясенного Луи и ее двоюродной сестры Мари, который вырвал девочку из рук бабки с материнской стороны.

«Ее звали ласточкой из предместья, А она была просто девушкой для любви»

Мари держала дом свиданий в Бернее, бабка Луиза служила у нее кухаркой. В этом заведении Эдит предстояло провести детство. Когда ребенка отмыли, переодели и принялись кормить, всплыло еще одно обстоятельство: малышка почти ничего не видела. А через несколько месяцев она ослепла окончательно. Эти годы слепоты повлияли на всю ее дальнейшую жизнь. Эдит жила в мире звуков. Ее руки стали необыкновенно чуткими, на ощупь она различала ткани, кожу близких. Став певицей, она потрясала выразительностью жестов. «Лицо нищенки и руки апостола», — писали о ней потом. В «доме» девочка стала всеобщей любимицей. Девушки шили ей куклы и играли с ней в свободное время, клиенты сажали ее к себе на колени. Эдит возили к доктору, он прижигал глаза ляписом, было очень больно. «Надежды на выздоровление мало», – сказал доктор.

В округе все поклонялись святой Терезе из Лизье. Однажды одной из девушек пришло в голову, что святая могла бы помочь малышке:

– Дождь из роз она сделать может, а почему бы ей не совершить чуда для нашей детки?

Всем мысль показалась очень разумной. Осталось только договориться с маленькой святой лично.

И 19 августа 1921 года «заведение» закрыли, и девушки в полном составе во главе с «мадам» отправились вместе с Эдит и ее бабушкой на богомолье в Лизье. «Погибшие создания» горячо молили святую о чуде, мадам Мари дала обет, если девочка прозреет, то она пожертвует церкви десять тысяч франков. Чудо было назначено на двадцать пятое августа, день святого Людовика и день рождения отца Эдит. Бабушка молила:

– Святая Тереза, сделай так, чтобы малышка прозрела в день святого Людовика.

В этот день в «доме» с утра воцарилась атмосфера ожидания. Девушки, заглядывая в лицо Эдит, задавали наводящие вопросы:

– Ты знаешь, сегодня солнце?

А девочка протягивала руку, поднимала лицо.

– Да, я чувствую тепло.

Чтобы снять напряжение, «дамы» освежались коньячком. Чудо запаздывало, и вера в него ослабевала. К вечеру основательно подвыпившая компания решила, что, увы, как всегда… Девочке пора было ложиться спать, за ней пошли все, кто мог идти. Эдит сидела за фортепиа­но и наигрывала одним пальцем песенку «При свете луны». Все было как всегда.

– Пойдем спать.

– Нет! То, что я вижу, так красиво!

Все замерли. Бабушка с трудом произнесла:

– Что красиво, мое сокровище?

– Вот это.

Она видела! И первое, что она увидела, — были клавиши пианино.

Все, мгновенно протрезвев, что тоже было почти чудом, упали на колени и возблагодарили Господа. В этот вечер бордель снова был закрыт.

…С восьми до четырнадцати лет Эдит ходила по дорогам Франции со своим отцом. Он учил ее акробатике (у ребенка должно быть ремесло, которое не даст умереть с голоду) и, хотя у девчонки напрочь отсутствовали к этому способности, заставлял ее заниматься. Он заботился о ней как мог. Эдит унаследовала эту черту, она тоже стремилась обучить своих возлюбленных всему, что умела сама. Многие ее любовники, благодаря ей, стали первоклассными певцами и актерами.

А в 1933 году на улицах Парижа появилось забавное трио — Зизи, Зозет и Зозу. У Зизи-Эдит был удивительно сильный голос, все они были молоды и задорны, и прохожие, не скупясь, бросали монетки в шляпу. Потом Эдит пела уже одна, аккомпанируя себе на банджо. Улица была ее миром, там она чувствовала себя как рыба в воде. Уличные артисты, воры, проститутки и «коты», солдаты континентальных войск и матросы составляли ее общество и аудиторию.

Кто был ее первым мужчиной — об этом история умалчивает. Их было немало. Ей нравились красивые, крепкие парни, а тем была по душе большеглазая девчонка, которая громко смея­лась и громко пела. Она крутила романы один за другим, имена большинства ее возлюбленных канули в Лету, известно лишь одно — Луи Дюпон.

Когда они познакомились, ей было семнадцать лет, а ему только что исполнилось восемнадцать. Он развозил продукты на велосипеде, зарабатывая до ста шестидесяти франков в неделю. Эдит, в хорошие дни, зарабатывала вдвое больше. По всей видимости, это была любовь с первого взгляда. Познакомившись, в этот же вечер Луи переехал жить к своей подружке. Все последующие романы Эдит проходили по той же схеме.

Полюбив, Эдит отдавала возлюбленному все, что имела, — и душу, и тело, и свой дом, и деньги, заваливала его подарками, одевала и обувала в прямом смысле этого слова. Со временем сложился определенный набор «пиафиста» — голубой костюм (любимый цвет Эдит), туфли из крокодиловой кожи, золотой медальон, золотые зажигалка, запонки, портсигар. Но это было уже потом, когда голос Эдит стал приносить миллионы. Впрочем, всю свою жизнь, сколько бы она ни зарабатывала, все до копейки тратилось на друзей, возлюбленных, выпивку и развлечения. Не было на свете человека более щедрого и беспечного.

Однако вечная любовь у Эдит длилась недолго, довольно скоро возникали проблемы, которые она начинала «топить в вине» и забывать в объятиях других мужчин. А когда на горизонте показывался новый идеальный возлюбленный, прежний мог собирать вещи. Удивительно то, что со всеми своими возлюбленными она сохранила прекрасные отношения. В трудную минуту любой из них был готов прийти на помощь.

Эдит было восемнадцать, когда у них с Луи родилась дочь Марсель. Она умерла в два с половиной года. Чтобы достать деньги на похороны, Эдит впервые вышла на панель.

«Старьевщик, среди тряпья, Не нашел ли ты как сироту, бедное сердце в лохмотьях?»

Жизнь на улице, полная лишений и трудностей, не была для Эдит беспросветно мрачной, в ней всегда было место веселью, любви и надежде. Ни на миг девчонка не сомневалась, что добьется многого, она ждала своего импресарио и каждую минуту была готова к встрече с ним. …Когда Луи Лепле увидел Эдит на улице Труайон, он был потрясен – в этом маленьком существе чувствовалась сила, способная сворачивать горы, ее голос переворачивал душу. Он пригласил ее выступить в своем кабаре «Жернис»: это было самое шикарное кабаре Парижа, место, где собирался бомонд. Встреча с папой Лепле изменила всю ее жизнь, именно он придумал ей имя для сцены – малютка Пиаф. И очень скоро город запестрел афишами: «Жернис»: прямо с улицы — в кабаре! «Малютка Пиаф».

В день первого выступления Пиаф в зале собрался «весь Париж»: знаменитые актеры, певцы, политики и журналисты. Появление на сцене нелепой фигурки в коротком черном платье с бледным лицом и ртом, как кровавая рана, вызвало настоящий шок у лощеной публики. Когда она запела им о любви, нищете, о жизни улицы, они были сражены. Эдит не делала усилий, чтобы быть достоверной, она была сама жизнь.

Семь месяцев «малютка Пиаф» пела в «Жернисе», постепенно становясь знаменитой. Все кончилось в один миг, когда выстрел оборвал жизнь Луи Лепле. Несчастный, богатый, изысканный и мудрый, он погиб, дав жизнь своему детищу.

Рассматривая жизнь Эдит Пиаф, приходишь к мысли, что и она сама, и окружающие люди, и многочисленные ее любови, смерти, потери и приобретения все было подчинено одному — песне, в которой она полнее могла бы выразить трагедии и счастье человеческого сердца.

После смерти покровителя у Эдит, казалось, оставалась одна дорога обратно на мостовую. К тому же убийство Лепле стало скандалом, центром которого была Пиаф. Придя в «Жернис», Эдит и не подумала расстаться со своими прежними друзьями. Каждый вечер они поджидали ее возле кабаре. Одни приходил к ней, другие — за компанию. Эдит всегда щедро угощала всех. Лепле заходил поболтать с ними. Эдит очень нравились морячки и папе Лепле — тоже. Из-за этого полиция вцепилась в Эдит, пропустила через свою мясорубку. Первые полосы газет украшали крупные заголовки: «ПЕВИЦА КАБАРЕ ЗАМЕШАНА В ДЕЛЕ ЛЕПЛЕ», «МАЛЮТКА ПИАФ ЛЮБИЛА ДВОИХ»... Журналисты не стеснялись в выражениях.

Дела Эдит были плохи. Убитая горем, всеми брошенная, она растерялась. Человеком, протянувшим руку помощи, вернувшим ее к жизни, стал Реймон Ассо.

Он превратил девчонку с улицы в Актрису. Прежде всего, разогнал всю уличную свиту. Затем взялся за ее воспитание — учил ее правильно говорить, ходить, сидеть, есть, писать без ошибок. Она не умела ничего, но у нее был острый ум и большая тяга к знаниям. Ассо — начал создавать ее репертуар и работать над сценическим образом. Он писал песни для той Эдит, которую с каждым днем узнавал все лучше.

Она была вся черная от грехов С бедным, бледным личиком. Однако в глубине ее глаз Было что-то чудесное, Что привносило голубизну В грязное небо Пигали.

Благодаря Ассо через год на сцену крупнейшего мюзик-холла Парижа «АВС» вышла уже не «малютка Пиаф» — уличный феномен, а профессиональная певица Эдит Пиаф. На следующий день все газеты писали о ней. В одной из них говорилось: «Вчера на сцене «АВС» во Франции родилась великая певица…»

Реймон Ассо писал для Эдит больше всех и лучше всех. Когда они расстались, о них еще долго говорили «Пиаф и Ассо». Она любила его какое-то время, он любил ее до самой смерти. Он пережил ее на пять лет. Последнее, что написал, было предисловие к только что вышедшей пластинке Эдит. Он снова занимался делами своей девочки. Перед смертью он вспоминал, как Эдит говорила ему: «Никогда не оставляй меня одну!»

Когда все потеряно, все только начинается

Ассо сменил Поль Мерис, он завершил превращение гадкого утенка в лебедя. В ее карьере не было остановок, она двигалась только вперед. Сколько часов было в ее сутках? Как успевала учиться, петь и пить, сниматься в кино, играть в театре и заводить трех любовников одновременно — знала только она.

Ее друзьями стали самые выдаю­щиеся люди того времени — музыканты, актеры, поэты. Жану Кокто — великому поэту и драматургу — принадлежат самые прекрасные слова, когда-либо написанные об Эдит: «Посмотрите на эту маленькую женщину, чьи руки подобны ящерицам на руинах замка. Взгляните на ее лоб Бонапарта, на глаза только что прозревшего слепца. Что она запоет? Как выразит себя? Как исторгнет из своей узкой груди великие стенания ночи? И вот она поет, или, скорее, как апрельский соловей, пробует исполнить свою любовную песню. Приходилось ли вам слышать, как трудится при этом соловей? Это тяжкий труд. Он раздумывает, прочищает себе горло. Задыхается. Воспаряет и падает. И внезапно находит. Начинает петь. И вокализ потрясает нас».

В 1947 году Эдит Пиаф приезжает в Америку. Первые ее концерты заканчиваются провалом. Американцы шокированы непривычным для звезды обликом Пиаф, они не понимают, что она поет. В мюзик-холл они приходят развлечься, а тут маленькая француженка заставляет вспоминать, что есть люди, которые страдают, у которых есть причины быть несчастными. Однако после статьи знаменитого критика Вергилия Томсона отношение к ней меняется. Эдит учит несколько песен на английском. И, беспрецедентный случай, не англоговорящая певица покоряет Америку. С тех пор в Америке у Эдит Пиаф самые большие сборы и преданные поклонники. И главную в своей жизни любовь она тоже находит в Америке.

Эдит Пиаф — певица, Марсель Сердан, боксер – их имена золотыми буквами вписаны в мировую «историю любви». Счастье трудно описать. Они были идеальной парой. Между ними не было и намека на соперничество или неравенство. Марсель Сердан, чемпион мира по боксу в тяжелом весе, был в своей сфере так же знаменит, как и Эдит Пиаф в своей. У него было такое же пылкое сердце и внутренняя чистота, как у нее.

Но безумная любовь не была безоблачна. Марсель был женат, у него было двое детей, как порядочный человек он не мог оставить семью и страдал не меньше, чем Эдит. Естественно, роман двух французских звезд в Нью-Йорке был лакомым куском для прессы. Журналисты так донимали «звездную пару», что Марсель согласился на пресс-конференцию. Когда все журналисты собрались, Сердан пошел самым прямым путем. Он сказал:

– Вас интересует только одно. Не будем тратить время зря. Вы хотите знать, люблю ли я Эдит? Да, люблю. Любовница ли она мне? Она мне любовница только потому, что я женат. Если бы я не был женат и у меня не было бы детей, то она стала бы моей женой. А теперь пусть тот, кто не изменял своей жене, поднимет руку.

Все остолбенели. А Марсель продолжал:

– Вы можете задавать мне любые вопросы. Но на эту тему я уже все сказал. Завтра я увижу, джентльмены вы или нет.

На следующий день в газетах об этом не было ни слова. Джентльменами хотелось быть всем, даже дамам. А Эдит Пиаф получила огромную, как небоскреб, корзину цветов с запиской: «От джентльменов женщине, которую любят больше всего на свете!»

Счастье оборвалось внезапно и грубо. Самолет, на котором Марсель летел к своей возлюбленной, разбился. Узнав об этом, она чуть не сошла с ума.

Врачи, уколы, успокоительное, она пришла в себя, когда услышала, что вечерний концерт хотят отменить. В этот же вечер она вышла на сцену и пела в честь Марселя Сердана.

Вот что писала подруга Эдит, знаменитая кинозвезда Марлен Дитрих: «Мы собирались в аэропорт встречать Марселя Сердана. Она еще спала, когда пришло известие, что его самолет разбился над Азорскими островами. Пришлось разбудить ее и сообщить о случившемся. Я была убеждена, что она отменит свое выступление в «Версале», но она даже слышать об этом не хотела. Я выполняла ее пожелания, но считала необходимым поговорить с дирижером о сокращении программы — исключить «Гимн любви», сделать так, чтобы она его не пела. Она не сломалась. Она пела, как будто ничего не произошло, никакой трагедии. И не потому, что доказывала своим искусством верность старому театральному принципу: «Что бы ни случилось — представление продолжается». Свою боль, страдание, горе она вложила в песню. Она исполнила «Гимн любви», где были слова, которых мы все так боялись: «Если ты умрешь, я тоже хочу умереть». И пела лучше, чем когда-либо.

Потом долгими ночами мы сидели, вместе взявшись за руки, и она словно пыталась вернуть Сердана. Иногда она вскрикивала: «Вот он, разве ты не слышишь его голоса?»

Прошло время, и она сообщила, что выходит замуж. Я перенесла и эту бурю. Она хотела, чтобы я была свидетельницей, но, поскольку я не католичка, она позаботилась о том, чтобы в порядке исключения мне дали на это разрешение.

В день церемонии я пришла к ней рано, чтобы помочь одеться. Я нашла ее обнаженной в своей постели. Так требовал обычай. Она верила, что если сделать так, счастье будет сопутствовать молодоженам. Она надела маленький изумрудный крест, подаренный мною. В этой печальной комнате вдали от своего дома она казалась покинутой и одинокой.

Много позднее я покинула ее, потому что не могла больше бороться с ее пристрастием к наркотикам. К счастью, она не была одинока. Рядом с ней постоянно находился молодой человек, который ее боготворил».

В этом-то и весь фокус — рядом с Эдит всегда был молодой человек, который ее боготворил. Что видели в этой некрасивой, многое повидавшей маленькой женщине молодые юноши, что заставляло их отдавать ей свое сердце?

Она прошла через все круги ада: алкоголизм, наркомания, болезни, автомобильные катастрофы. Ее тело и душа испытывали немыслимые страдания, а голос становился еще прекраснее. Ничто не могло победить в ней певицу.

С 1951 по 1963 год Эдит пережила четыре автомобильных катастрофы, одну попытку самоубийства, четыре курса дезинтоксикации, один курс лечения сном, три гепатических комы, один приступ безумия, два приступа белой горячки, семь операций, две бронхопневмонии и один отек легкого.

В последние годы ее жизнь протекала между больницами и выступлениями. Врачи говорили, что каждый выход на сцену равносилен самоубийству. Но без песни жизнь для нее не имела смысла. В эти годы Эдит Пиаф создала программу «Олимпия-61» — вершину своего мастерства. Критики, говоря о ней, стали прибегать к лексике, до сих пор применявшейся только в оценках выступлений оперных примадонн.

Эдит победила все — болезнь, алкоголь, наркотики. Она очистилась в муках. Она навсегда останется самой Великой.

А за два года до смерти жизнь сделала ей еще один подарок. «Я много раз встречала любовь, но любила по-настоящему только Марселя Сердана. И всю свою жизнь ждала только Тео Сарапо».

Теофанис Ламбукаса, молодой грек, стал ее последним возлюбленным, ее вторым мужем. Он отдал ей свою жизнь, она подарила ему профессию певца и сценический псевдоним — Тео Сарапо. Ему пришлось тяжелее всех. Эдит сорок семь лет, она вся изрезана, но знаменита. Тео Сарапо — двадцать семь, он неизвестен. Говорили, что он беден. Это неправда. Его родители — обеспеченные люди. Эдит же, которую считают богатой, совершенно разорена. В это невозможно поверить, особенно если учесть, что импресарио заключил для нее контрактов на общую сумму в полтора миллиарда франков! Тео Сарапо — последняя жертва священного огня. Он был младше Эдит на двадцать лет, стал ее мужем, самым преданным другом и сиделкой. После смерти Эдит оставила ему сорок пять миллионов долга! Чтобы заработать на жизнь, ему пришлось уехать петь за границу. Во Франции на все его заработки накладывался арест так же, как на десять миллионов авторских, которые SAKEM (общество авторов, композиторов и музыкальных издателей) до сих пор ежегодно собирает с произведений Эдит Пиаф.

Лина Мясоедова