Сергей Довлатов. По месту жительства, близко к тексту...

Возбуждать публику разговорами о посредственном писателе Довлатове - приём в стиле хайповых деятелей культуры. Отольются эти слова в камне или затеряются в неиссякаемом потоке говорильни - еще увидим. Сергею Донатовичу давно ничего не надо доказывать. Даже по месту прежней работы в Пушкинском заповеднике на Псковщине талант писателя, точнее музей, пробил себе дорогу.

Лет десять назад, снимая в Пушкинских Горах репортаж о застройке, нарушающей исторический ландшафт музея-заповедника, я спросил у сопровождавшего нас по территории сотрудника насчет увековечивания памяти Сергея Довлатова. Он, кажется, это был один из замов директора, ответил, дескать не пристало на земле, пропитанной пушкинской поэзией, отдавать почести другому автору Тем более присутствие здесь Довлатова тоже во многом обусловлено именем Пушкина. Под конец еще что-то вроде того, что раз Пушкинские Горы, значит только о нём родимом и надо говорить. Об этой особенности менталитета местных музейщиков писал и сам Довлатов. Для каждого из них А. С. был не просто поэтом, а своего рода частичкой приватизированной литературной классики. В общем, когда речь о собственности, лучше не соваться. Не смотря на это в деревне Березино 3 сентября 2011 года все-таки открыли мемориальный дом Сергея Довлатова. Тот самый, который еще в "Заповеднике" казался жене героя местом не пригодным для проживания.

Будет почти чудо, если на пути из Святогорского монастыря в сторону Михайловского вы с первой попытки заметите музейный указатель. Уж больно он сливается с местностью. Не от того ли, что пушкинолюбы по-прежнему считают "Наше всё" не заслуживающим такого соседства? Сам музей - заслуга исключительно друзей Довлатова. Это они выкупили разваливающуюся хибару, нашли инвесторов для финансирования проекта, да и оснастили окрестности примитивной навигацией тоже они, как говорится, в меру возможностей.

Для музея-заповедника Пушкинские Горы понедельник - не рабочий день. Но Музей Довлатова, согласно расписанию, должен быть открыт. Смотрители в привычном понимании слова здесь вряд ли предусмотрены. Всё по-деревенски просто: проходишь через калитку и ты уже на мемориальной территории. Впрочем, сбитый из жердей забор и так не помеха для осмотра уличной экспозиции.

Самый заметный из её предметов, пивная бочка, вызывает лёгкий ступор. Оно понятно, что атрибут для советской эпохи культовый, но всё же бочка из городской жизни, в деревне таких точно не было. Лишь оглядевшись начинаешь понимать: здесь собраны артефакты не столько личного обихода писателя, сколько его героев. Не случайно, аннотации к экспонатам заменяют цитаты из довлатовского "Заповедника".

Кажется, только дом здесь имеет привязку к месту. Сквозь его бликующие окна, не разглядеть всей обстановки, но воображение обязательно дорисует и пол, под которым, согласно первоисточнику, жили деревенские собаки, и продавленную хозяйскую койку... На видном месте стоит граненая рюмка-стопка, не через неё ли персонажи "Заповедника" предпочитали смотреть на жизненные неурядицы и мировые проблемы. А вот он второй вход, которым так прельстился герой, приехавший устраиваться в Пушкинские Горы экскурсоводом. Металлические конструкции, сжимающими стальными объятиями покосившийся сруб, очевидно результат усилий организаторов музея - иначе дом превратился бы в руины. Не покушаясь на архитектуру постройки, они решили гарантировать его устойчивость, без всех этих новомодных штук, которые старое превращают в новое путем искусной имитации. Теми же причинами можно объяснить и присутствие во дворе дощатых дорожек, а не асфальта. Служебная постройка - важная деталь. Свежеотёсанный сарайчик служит билетной кассой и одновременно книжным киоском с хорошо знакомыми произведениями писателя.

Если быть более дотошным, то встреча с литературными фантомами может плавно перетечь в знакомство с реальным довлатовским героем. Затянувшаяся экскурсия вызывает интерес женщины из соседней усадьбы. Подходит и, словно даже оправдываясь, объясняет причину выходного дня. Типично деревенский форс-мажор - экскурсовод, живущая в другой части поселка, простудилась, не идти же ей ради случайных посетителей просиживать смену в холодном не отапливаемом доме. Сама собеседница оказалась кассиром и смотрителем по-совместительству. Предложила открыть дом. Настаивать не стали. Всё и так очень наглядно, пора и честь знать. Мимоходом остаётся лишь спросить про личное знакомство с Довлатовым.

- Нет, не посчастливилось. А вот муж... - движением головы она кивает в сторону занятого работой мужчины. - О нём Довлатов писал... Толик!

Анатолий отрывается от покраски скамейки. Неохотно поворачивается в сторону непрошеной экскурсии. Выведенный в "Заповеднике" Михаил Иванович - хозяин дома, в котором писатель снимал комнату, дружил с Толиком. Естественно, не обошлось и без совместного распития. Поэтому вопрос пил или не пил с Донатычем кажется ему риторическим. Тем-не-менее, доверительное подмигивание: это лишь повод вспомнить классика. Толик с готовностью пускается в пространные рассуждения о писательском творчестве и роли в этом ремесле алкоголя...

Не смотря на то, что Довлатов писал о стране, которой уже нет, и из которой его выгнали коллеги действующего президента России, он по-прежнему современен. И не только своим взглядом на жизнь в СССР. Просто уже тогда, 30-40 лет назад, им был выведен типаж людей, истинную цену которых многие поняли только сегодня. Ватники, алкаши-патриоты, циники, продающие остатки совести за тихий уют социалистического общежития - все это довлатовские герои. Говорят, он их любил. Это не фигура речи - по-другому писатель просто не может. Да и не в его правилах было морализаторство или выводы. Чтобы понять писателя, достаточно просто открыть первый том его собрания сочинений (издательство Лимбус-пресс, 1993 год) и загадав страницу 201 прочитать 9-ю строчку сверху: "А он и отвечает: "Потому что всех твоих умных коллег расстреляли..."

Дорогие читатели, не стесняйтесь поддержать проект Архистория своими лайками и перепостами!

Читайте лучшие материалы Архистории:

Ордынка плюс-минус Достоевский

Русские кони в парке Берлина

Артель криворуких и страшная месть церковных чинуш

Лучшие, но не все шедевры Кваренги